Вот уже десять лет я пишу о шоу-технологиях в целом и о профессиональном звуке в частности. Технологии за это время сделали гигантский скачок, и уже, казалось бы, должны раз и навсегда избавить нас от проблем со звуком. Нас постоянно убеждают в этом каталоги производителей, нас убеждают в этом многочисленные выставки, нас убеждают в этом серьезные профессиональные статьи в серьезных профессиональных журналах. И все вроде бы так и есть.
Я даже был там, в офисах фирм-производителей, видел людей с паяльниками, людей с тестерами, людей, запрещавших мне фотографировать новинки. Видел сборочные цеха акустических систем. Видел конвейер, на котором в день собирается полторы тысячи новейших динамиков с неодимовыми магнитами. Видел огромные зажиточные склады готовой продукции, откуда новейшие акустические системы разъезжаются по всему миру. А недавно я прочитал интервью с бородатым кудесником-звуковиком, в котором он совершенно ясно дал понять, что звуковая волна обуздана раз и навсегда и что его новые звуковые системы могут фокусировать звук прямо на барабанных перепонках слушателей. Следующий шаг — прямое воздействие на волоски нервных окончаний слухового аппарата посредством компьютерного моделирования беспроводной связи в пространстве. Великолепно, грандиозно, немыслимо! За исключением одного «но».
Проведите небольшой эксперимент. Спросите человека, мнению которого вы можете доверять, какой концерт из увиденных он поставил бы на первое место по части звука? Я делал это не раз и могу подсказать вам ответ. Ответом будет Pink Floyd, спорткомплекс «Олимпийский», 1989 год. Прошло уже двадцать лет, каждый год к нам приезжают десятки команд, а люди все не могут забыть вечер, когда по залу спорткомплекса летала надувная розовая свинья. Не помогают даже неодимовые магниты.
На ум невольно приходят исторические сравнения. Фестиваль «Вудсток» собрал более 500 тысяч зрителей, но все ли они услышали своих кумиров? Очевидно, что нет. Историки признают, что на стадионных выступлениях The Beatles в Америке музыку не слышали ни зрители, ни сами музыканты, настолько маломощной и некачественной была аппаратура того времени. Темпы коммерческого развития шоу-бизнеса на тот момент слишком сильно опережали технический прогресс в области концертного звука. В погоню кинулись тысячи энтузиастов — самых удачных из них мы знаем сегодня как мировых лидеров в производстве сложных профессиональных акустических систем. И что в итоге? В этом году я был на нескольких концертах в спорткомплексе «Олимпийский». «Где же прогресс?» — этот вопрос я задавал себе, когда сидел на балконе «Олимпийского» во время концерта Rammstein. Этот же вопрос я задавал себе, сидя под потолком того же «Олимпийского» на концерте Metallica. Честно говоря, слышали мы такое (а то и получше) и десять и двадцать лет назад. Разумеется, подбалконное пространство огромного бетонного спортивного комплекса — не лучшее место для удовлетворения амбиций аудиофила. Но я таковым и не являюсь. Я лишь хочу знать, позволяют ли современные технологии качественно озвучить все пространство «Олимпийского»? Или это позволяли сделать лишь технологии Pink Floyd образца 1989 года? Можно ли сказать, что по истечении сорока с лишним лет технологии звукоусиления наконец-то закрыли потребности шоу-бизнеса? Не думаю.
И тут, поскольку говорим мы как профессионалы, нам нужно уточнить некоторые моменты. Разумеется, нельзя сказать, что звука в «Олимпийском» не бывает вообще. На той же Metallica партер звучал великолепно. Но это партер, для озвучивания которого и не нужно быть семи пядей во лбу. Для этого даже не нужны сотни киловатт ультрасовременных массивов одного из лучших производителей на свете. Скажу даже больше, одним из лучших концертов по части звука за последнее время для меня стал концерт Earth, Wind & Fire Experience, прошедший в «Крокус Сити Холле». Но там я сидел в первом ряду, а прямо на меня играла одна из небольших систем ближнего поля. Это был Meyer Sound, и звук был великолепным, но с таким же успехом там могла стоять AC-90, ибо, как мы знает, озвучить пространство первых трех-четырех рядов не так уж и сложно. Но как быть с остальными? Как быть с той кашей из прямого и отраженного звука, что болталась по балконам вместо «Master of Puppets» на концерте Metallica? Может быть, надо прямо сказать, что в цену билетов на эти места не входит качественный звук? Может быть, нужно признать, что «забросить» его на балконы технически невозможно? А может быть, Pink Floyd образца 1989 года был лишь иллюзией, поразившей воображение неизбалованных фирменными концертами советских людей?
Почему ничего не меняется? Где же новые технологии? Где дендрические волноводы и неодимовые магниты? Где принципиально иное качество? Где откровение новых возможностей? Судя по пресс-релизам производителей, на каждом новом концерте мы должны сидеть, открыв рот от удивления. Где все это? Где?! Этот вопрос я задаю себе каждый раз, когда выхожу из «Олимпийского». Теперь я стараюсь туда вообще не попадать, дабы не разочаровываться. Для себя я давно решил: хочешь хороший звук — ищи его на открытых площадках. Таких примеров множество. Пол Маккартни на Красной площади, Red Hot Chili Peppers на Васильевском спуске. Чтобы найти хороший звук, даже не нужно ждать кого-то из-за границы. Недавний пример — главная сцена «Пикника Афиши» и выступление группы «Мумий Троль»: звучало это выступление потрясающе. Очевидно, что добиться хорошего звука на открытом воздухе проще, чем в девятиэтажном бетонном мешке. Да, это так, но не странно ли слышать такое сейчас, в 2010 году, после сорока лет весьма бурного развития технологий и смены нескольких поколений оборудования?
Я начал писать о звуковых технологиях десять лет назад, когда Crown и Crest Audio были непререкаемыми авторитетами, а специалисты только учились выговаривать словосочетание Line Array. За эти годы коренным образом изменился список лидеров, в дело вошли усилители класса D, сложные дендрические волноводы, неодимовые магниты, программное обеспечение для всевозможных расчетов, мощность возросла на порядок, громоздкие и тяжелые мультикоры уступили место жилистым MADI и гибким RS485. Больше не нужен караван грузовиков, чтобы доставить все это, больше не нужна армия техников, чтобы все это собрать. Бери, привози, играй. Но концерт группы Pink Floyd 1989 года так и не сдал своих позиций.
Да и караваны грузовиков с годами не становятся меньшие. Что они нам везут, если 20 кВт мощности теперь весят всего 12 кг? Еще больше звука? Нет, они везут декорации, экраны и грандиозные сцены. Отлично! Получается, чем компактнее и меньше становится звуковое оборудование, тем больше места занимает бутафория и спецэффекты? Прогресс нужен для того, чтобы запихнуть в трейлер больше гробов?
Я уверен, оставь Metallica дома гробы и привези вместо этого вдвое больше систем Meyer Sound, даже буфетчики передавали бы легенды об этом концерте из уст в уста долгие долгие годы. Но они предпочли гробы. Aerosmith предпочли перья. У Rammstein было много огня и очень красивые, опасные трюки. На каждом из этих концертов использовалось новейшее оборудования, звук не был плохим, но ни одно из этих шоу не войдет в историю как концерт с невероятным звуком. Похоже, это место навсегда занято группой всех времен и народов.
Чтобы выяснить, почему так обстоит дело, я обратился к нескольким специалистам — Ильдару Бакееву (промоутерская компания «Евро-Интертеймент»), Евгению Шуеву (компания «Арис-Про»), Борису Семкину, инженеру крупнейшей в России звуковой прокатной компании «Live Sound Agency», Игорю Левицкому, разработчику акустических систем SLS-Audio, и Игорю Сандлеру, музыканту, продюсеру, журналисту с 30-летним опытом «профессионального слушателя».
Ильдар Бакеев, продюсер промоутерской компании «Евро-Интертеймент» и президент билетной системы «19-00.ru».
В 1989 году я был свидетелем подготовки концерта Pink Floyd в Москве: тогда я только начал работать в Госконцерте СССР, изучал финансовый и организационный механизм подготовки концертов зарубежных артистов. Подготовка этого концерта произвела на меня неизгладимое впечатление, такого я раньше не видел. Это была очень четкая организация всех служб и персонала на площадке, использовалась даже эфирная трансляция: постоянно звучал голос ассистента продакшн-менеджера, который передавал управляющую информацию для всего персонала. Он предупреждал, какая работа предстоит в ближайшее время, кто и когда должен к ней приготовиться и так далее. Шел непрерывный эфирный мониторинг ситуации на площадке. Можно долго описывать это захватывающий процесс, но я скажу кратко — все было очень четко продумано и заняло минимум времени, включая звуковую подготовку. Тогда я впервые увидел компьютеры на звуковых и световых пультах. Я с молодости являюсь поклонником аппаратуры класса High End и любителем качественного звука, и мне было интересно, как будет звучать Pink Floyd на концерте: я хотел сравнить звучание своей домашней аппаратуры и живой звук на концерте. Также мне удалось многое прочитать об экспериментах со звуком группы Pink Floyd и было любопытно посмотреть, как звуковики справятся со сложной акустикой СКО «Олимпийский». Я тогда мало что понимал в озвучивании больших площадок, но видел, что техники группы дотошно исследовали зал, сканируя его разными комбинациями шумов и производя какие-то эксперименты. Еще я увидел много акустических систем, разнесенных по всему периметру зала: как я понимаю, это были системы многоканального звука и вспомогательные системы ближнего поля.
То, что я услышал тогда на концерте, превзошло все мои ожидания: такого звука в «Олимпийском» я раньше не слышал. На первом концерте я сидел в первом ряду VIP-партера и просто купался в волнах очень качественного и громкого звука, с отличной разборчивостью и динамикой. Я получил подтверждение некоего тезиса, который сам всегда декларировал ранее — громкий, но качественный звук не раздражает, не глушит, а возбуждает и вводит зрителя в состоянии эйфории. Поскольку у меня была возможность, тогда я послушал почти все концерты Pink Floyd в Москве, причем я специально ходил по всему залу, поднимался на балкон, ходил на самые удаленные трибуны от сцены — а это было достаточно далеко, так как на концерте Pink Floyd сцена стояла не на Северной или Южной стороне зала, а вдоль оси его эллипса на Западной.
Конечно, на боковых балконах не было такого же давления звука, как в партере или на центральных трибунах, но «картинка» была правильной, разборчивой. Низкие, средние, высокие частоты — все находилось в очень четком балансе. А главное — отраженные звук не гулял по залу, как это происходит обычно, и не портил картину.
С тех пор я был на многих концертах в «Олимпийском» и почти всегда слышал диаметрально противоположные мнения о звуке одного и того же концерта: от «ужасного» до «потрясающего». Это говорит о том, что зал не был подготовлен правильно. Конечно, нельзя требовать от групп и их «заложников» (т.е. организаторов концертов) одинакового звука в разных секторах зала — поэтому и билеты туда стоят разные деньги, но, как показал опыт Pink Floyd, и такое вполне возможно. Дело в тщательности подготовки, но увы — на большинстве концертов о такой тщательности речи не идет: иногда не хватает времени на элементарный саундчек. Я полагаю, что, несмотря на огромный прогресс технологий, сейчас, как и тогда, главным фактором остается фактор человеческий. Если люди хотят и имеют достаточно времени, они должны обеспечить качественный звук на концертах. Ведь концерт — это драйв, экстаз и эйфория от качественного звука, все это создается здесь и сейчас, на глазах зрителей. Это то, что отличает концерт от любых других форм прослушивания музыки.
Евгений Шуев, руководитель отдела PRO, ведущий инженер проектного отдела компании «Арис-Про»
При проведении «стадионных» концертов мы всегда слышим звук прокатных звуковых комплектов. Это могут быть как отечественные, так и «импортные» прокатчики. Иметь собственный аппарат нерентабельно — так сегодня принято считать. Pink Floyd не исключение, хотя в начале 70-х они и основали собственную прокатную компанию «для собственных нужд», так как качество звука прочих участников рынка их не устраивало. Затем от владения Britannia Row Productions группа отказалась, но парк оборудования Brit Row и команда ее спецов, «подогнанные» Pink Floyd «под себя», под высочайшие требования к концертному звуку, причем в любой зоне площадки — под балконом, в углу зала и т.п. — до сих пор к услугам музыкантов группы. В результате для каждого тура подбиралось оборудование из огромного парка. Плюс для Pink Floyd специально разрабатывались и выпускались «дальнобойные» акустические системы озвучивания дальней зоны. Все видели фотографии гигантского рупора для излучения инфранизких частот, использовавшегося на концертах группы. Я бы назвал это предельно перфекционистским подходом к своей работе. Надо заметить, что перфекционизм касается всех аспектов работы Pink Floyd — звук, свет, видео, бэклайн, сцена.
Естественно, что акустические условия в закрытых помещениях гораздо хуже, чем на открытых площадях. Инженеры прокатных компаний имеют ограниченных набор оборудования и не в состоянии учесть все нюансы акустики зала, даже если и хотят это сделать. Просто в силу ограниченности возможностей. Отсюда и результат: озвучивается то, на что хватило аппарата. Как ни крути, но это бизнес: музыкантов и организаторов концертов волнует количество проданных билетов, а не количество хорошо озвученных мест.
Мне думается, что использование прокатного оборудования оправдано с качественной точки зрения при работе на открытых пространствах, когда надо «бить по площадям». Эта технология нормально освоена. В закрытых залах должна использоваться стационарная техника, предварительно рассчитанная и тщательно отстроенная, с учетом всех особенностей акустики помещения.
Борис Семкин, «Звуковое Агентство»
Качественный звук — понятие во многом субъективное. Каждый человек воспринимает звук по-своему, потому что впечатление от звука формируются в мозгу и зависит от множества факторов. Очень часто у двух людей, стоящих рядом на одном концерте, мнение о качестве звучания оказывается диаметрально противоположным. Конечно же, тут тоже есть общепринятые критерии (давление, разборчивость и т.д.), но все равно, впечатление — это критерий психологический. Это в голове. В многом это относится и к группе Pink Floyd: просто этот концерт люди мечтали увидеть и услышать много лет, и вот это случилось.
По поводу балконов «Олимпийского» могу сказать, что, к сожалению, ни новые технологии, ни количество звуковых систем, ни их качество не могут победить законы физики. При желании на балконах этого комплекса можно обеспечить приемлемую разборчивость, но получить звуковую картину идентичной той, что получается в партере, там в принципе невозможно из-за огромного количества отраженного звука. Увеличивая громкость для балконов, мы получим усиление отражения по всему залу, а это приведет к необходимости увеличивать громкость в партере, что в свою очередь снова увеличит силу отраженного звука на балконе. Получается замкнутый круг.
Иногда нам удавалось сделать так, что даже на балконах концерт звучал хорошо. Для этого мы вешали там дополнительные акустические системы, специально для балконов делали отдельный баланс и т.д. Но это не только хороший звук, но и дополнительные расходы, которые устроители подчас совершенно не хотят нести. А еще это дополнительное время, которого также очень часто не хватает из-за сроков монтажа (читай — стоимости аренды зала). О турах и вовсе не приходится говорить: монтаж начинается в 8 утра, а в 12:00 уже нужно проводить саундчек.
Хороший звук действительно нужно искать либо на открытом воздухе, либо в партере. Лучше всего — на расстоянии от 10 до 40 метров от сцены. Там вы услышите только работу музыкантов и звукорежиссера, и если с этим все хорошо, то никакие отражения не испортят вам праздник.
Игорь Сандлер, музыкант, продюсер, ведущий программы «Молочные Братья» на радио «Русская Служба Новостей»
Многие концерты иностранных звезд популярной музыки я посещал и в России, и за границей. И в Москве, и в Англии я слушал концерты Майкла Джексона, Мадонны, Aerosmith, Metallica, Оззи Осборна и многих других. Были концерты на открытых площадках и на стадионах, исполнялась совершенно разная музыка, с разным уровнем театрализации шоу и количеством спецэффектов — и в целом через весь этот опыт я пришел к одному неутешительному выводу: концерты в России уступают в качестве европейским аналогам. Это факт, который признают все, у кого была возможность сравнить.
Почему так происходит, понять нетрудно. Гастроли в России малопривлекательны для западных групп с коммерческой точки зрения и очень сложны с технической. С коммерцией все понятно. Любой мировой тур — это реклама группы. Задача тура привлечь внимание к творчеству музыкантов и мотивировать поклонников на покупку CD, DVD и приобретение легальной музыки в Интернете. У нас в России, как вы понимаете, дела с этим обстоят плохо. И, разумеется, никто не будет прикладывать максимум усилий для организации шоу, результатом которого будет лишняя тысяча проданных альбомов.
Также гастроли в России сложны технически. Во-первых, расстояния. Если в Европе крупные города разделяют сотни километров, то у нас счет идет на тысячи. Инфраструктура, дороги, сложности в общении с официальными органами (от таможни до пожарных) — все это, помноженное на отсутствие долговременной коммерческой перспективы, не может вызывать большого энтузиазма у тур-менеджеров и продакш-компаний. Одним словом, концерты в нашей стране проходят по своей специфической модели, и более низкое качество кажется совершенно естественным следствием этой специфики.
Что касается непосредственно «Олимпийского», это место и не было предназначено для проведения мероприятий подобного масштаба. Оно соответствует им по размерам, но не соответствует по всем остальным параметрам. Но это вынужденная мера — альтернативной площадки в Москве нет и не предвидится.
Концерт группы Pink Floyd во всех отношениях был исключением, это было первое шоу подобного масштаба для всей советской территории. Они открывали наше пространство заново. Это понимали все, и все к этому готовились совершенно особенным образом. Вы только представьте себе, что это означало для 1989 года — Pink Floyd играют в Москве! Это был не просто тур, это было историческое событие. Нечто подобное недавно сделала группа U2, но уже на уровне личных амбиций: группа никогда не играла в России и приехала, что называется, на людей посмотреть и себя показать. Разумеется, это не то же самое, что рутинный концерт большого мирового гастрольного тура.
Игорь Левицкий, инженер-акустик, разработчик акустических систем SLS-Audio, изобретатель высокочастотного излучателя типа «ribbon»
Я не был на том концерте Pink Floyd, но могу представить, что звучало неплохо. Прежде чем ответить на ваши вопросы, я поинтересовался, кто же был в тот год главным у Pink Floyd за микшерным пультом, поскольку это, пожалуй, важнее технического уровня используемой аппаратуры. Выяснилось, что в то время с группой работал талантливый звукооператор, инженер FOH-микса Бафорд Джонс (Buford Jones). Теперь он работает в Meyer Sound, и, возможно, его вклад в какой-то степени влияет на звук систем этой фирмы.
Сценическая система, на мой взгляд — это лишь инструмент, так же как кисточки и краски, или болид «Формулы 1». Пользоваться красками может каждый, но далеко не каждый может написать шедевр, как и не каждый пилот «Формулы 1» может стать легендой. То, что вы слышали в 1989 году, вероятнее всего было легендарным выступлением: сочетание неплохой аппаратуры, грамотных технических решений и великолепного управления звуком.
Могу с уверенностью сказать, что аппаратура сегодня заметно лучше той, что была двадцать лет назад. Нет, многие проблемы сценической звука остаются и, вероятнее всего, не будут полность решены никогда, поэтому во всем есть компромисс, но технологии определенно сделали большой шаг вперед. Однако то, что и сегодня вы часто слышите плохой звук, еще раз подтверждает мою гипотезу: то, что делает звукооператор при настройке системы в зале и за микшерным пультом — сродни искусству.
Кроме того, не нужно отметать и другие факторы, такие как условия в зале и его акустические параметры. Очень часто это является большой проблемой, справиться с которой может далеко не каждый. И дело тут вовсе не в технических параметрах аппаратуры. Вы сами заметили, что на открытой площадке звук, как правило, лучше, потому что там нет проблемы отражений, бороться с которыми весьма непросто, хотя современные линейные массивы как раз позволяют значительно уменьшить влияние акустики помещения на конечный результат.
Я уверен, что, используя современные системы, можно получить отличный звук и в «Олимпийском». Для этого надо знать, что там происходит со звуком и как им управлять. Между прочим, как я прочитал в Интернете, Pink Floyd на своих концертах использовали квадрафоническую систему звука. Возможно, это было еще одним фактором успеха. Сейчас говорят о многоканальных системах концертного звука, но пока, как я понимаю, это не является общей практикой.
Так что, если звучит плохо, вина за это, скорее всего, лежит на FOH-инженере. Разве что действительно он поставил «гробы» вместо приличных систем… Но тогда, допуская, что он что-то понимает в звуке, возможно, стоит задать вопрос, а хотел ли он вообще достичь высокого качества звука изначально и не являлась ли какофония и общая громкость превалирующим критерием? Pink Floyd всегда были образцом сценического и студийного качества. Но многие группы (в том числе, вероятно, и те, которые вы назвали), очевидно, не ставят качество звука во главу угла. Не зря ведь Metallica — одна из тех групп, которые нещадно используют компрессию, убивающую нюансы звука и качество звучания в целом в угоду громкости. В общем, тут все не так просто. Возможно, «гробы» — это была задумка их FOH-инженера, который еще вдобавок и компрессор врубил до передела, чтобы выдавить из систем максимум громкости. И я не говорю, что сделано это было по незнанию или неопытности. Скорее всего, он как раз все очень правильно понимает, и для него не секрет, что для большинства присутствующей молодежи количество адреналина зависит как раз от громкости, а не от качества звука.
В заключение
Как видите, приглашенные нами специалисты ответили на поставленный мною вопрос совершенно по-разному. Окончательный вывод вы можете сделать сами. Я же в свете всего сказанного хочу лишь добавить: под прогрессом хотелось бы понимать не только движение к техническому совершенству, ведь само по себе это ничего не решает. Как следует из комментариев наших специалистов, хорошо озвучить можно любое пространство — это вопрос желания, средств и затраченных усилий. Хороший звук есть, но в большинстве случаев он не является общедоступным. А именно это и должно следовать за настоящим технологическим скачком: снижение количества средств и усилий, требуемых для достижения результата. Компьютеры, сотовые телефоны, Интернет — это вещи, перевернувшие принципы существования нашей цивилизации, но случилось это лишь после того, как данные технологии стали общедоступными. В профессиональном звуке, несмотря на весь прогресс, подобного пока так и не произошло. Переворота все еще не было. Пока все остается по-прежнему — получив вместо наслаждения головную боль, зрители уходят с концертов. Значит, не так уж мы далеко и ушли, несмотря на дендрические волноводы.
Тема данной статьи остается открытой для дискуссий. Присылайте свои мнения по адресу news@lightsoundnews.ru.
Материал подготовил Александр Хорев